Психология

Глава 1. Некоторые вопросы методологии

В первой главе мы укажем особенности подхода к выбору и решению темы в работе.

1.1. Системный анализ и его риски

Читатель, прежде всего, имеет право задать вопрос, на каком основании автор – инженер-математик с образованием в области систем автоматического управления, далее по профессии программист и системный аналитик, берется не за свое дело?

Если представить перечисленные профессии как целое, то для второй половины XX века их объединение представимо известным понятием – «кибернетика». Системный анализ по определению является исследованием взаимосвязи отдельных элементов в системе. А «системой» может именоваться  любое множество явлений, которое имеет установленные исследователем границы. Если под системой понимать несколько отраслей знаний или уровней живой природы (например, человека и общества), то системный анализ оказывается междисциплинарным исследованием, или, как говорили ранее, «исследованием на стыке наук».

А что такое заниматься не одной наукой лучше всего понимает сам исследователь. Это не просто сложно, это всегда большой риск. Риск неудачи. Стоит напомнить, что даже во времена Лютера занятие одним делом (и не в науке) рассматривалось как исполнения долга и предопределения, а несколькими делами – как грех, в силу опасности неудачи. Между тем, до середины XIX века к науке это предупреждение не относилось. Наука пребывала в состоянии «энциклопедизма», а Гегель, Энгельс или Спенсер продолжали, возможно, последними, традиции энциклопедистов XVIII века.

В силу современного роста разделения труда, включая разделение труда и в науке, системный анализ для науки (в отличие от проектирования систем) выполняется все реже… или почти никогда. Системный анализ давно, еще со времен Конта, стал частью философии – методологии или обобщения закономерностей материи и знаний[1].

В противоположность этому сам системный анализ при исследованиях на стыке наук – не имеет целей. Есть проблемы в каждой из наук, но заранее никогда не ясно как их устранить. Тогда цель исследования подобна цели в известной сказке «найди то – не знаю что». И потому планирование таких работ практически невозможно, и всегда, системная работа на стыке наук оказывается мало благодарным трудом для исследователя в среднем.

И мы можем подвести первые итоги, касающиеся нашей работы.

Первое. Системное исследование гарантирует только перегрузку исследователя, но не успех.

Второе. Даже при некотором позитивном результате исследование не удовлетворяет, говоря, языком теории Маслоу, потребность в безопасности исследователя потому, что и объективно, и с позиции рецензентов и представителей основных теоретических направлений, включенных в исследование, автор не может стать полным специалистом ни в одной из выбранных областей.

И третье. В современной структуре организации гуманитарной науки в современной России, как и на Западе, возможность априорной свободы выбора тем исследований до возникновения новых идей отсутствует. До возникновения идеи или потенциального результата «на стыке» не то, что одному исследователю, но и целому научному коллективу или их группе ни один научный фонд и ни одно государственное учреждение или университетское общество предлагаемую работу не поддержит, не финансирует и не включит в план. И потому удел таких системных поисковых исследований – случайность[2].

Таким образом, мы приходим к выводу, что данная работа, если она будет оценена положительно, могла быть выполнена только так, как она выполнена – в инициативном порядке.

Автора утешает только известная мысль о том, что «полнота специалиста подобна флюсу – она одностороння». В периоды углубления знаний разделение в науке важно и полезно. Но есть времена, когда полезно «собирать камни». Такое время, вероятно, наступило.

1.2. Кризис разделенных гуманитарных знаний

Действительно, на настоящий момент для озабоченности по поводу узкой специализации и дезинтеграции гуманитарных наук оснований более чем достаточно.

Мнения ведущих специалистов показывают, что текущее деление социальных наук достигло масштаба, при котором знания могут выхолащиваться и становиться бесплодными. Множество разрозненных парадигм, т. е. основных подходов или моделей в анализе и решении проблем, в каждой из многих ветвей гуманитарных наук, частичное дублирование знаний в теориях, позиционирующих себя отдельно – все это находит отражение в критических суждениях многих именитых деятелей науки. Публично постулируется «полицентричность», «мультипарадигмальность», «гносеологический кризис», «лоскутное одеяло», потребность в метатеориях для описания множества теорий в социологии, см. [Ядов В.А., 1995; Козловский В. В., 1998, с. 26; Малиновский Б., с. 46; Ритцер Дж., с. 562-581; Руткевич М. Н., 2001, с. 76-77]. Необходимость уточнения границ для мирного сосуществования теоретических фрагментов дополняется потребностью в создании целостной социальной науки, которая бы обеспечила включенность существующих теорий при их коррекции и устранении их противоречивости или разногласий. Это при нашем понимании вечной неполноты и несовершенства «общих» теорий. Существуют и более простые проблемы порядка обеспечения свободы науки, борьбы за автономию науки от прагматики общества. Так Российская социология вместе с обществом имеет проблемы своего «переходного периода». Это путь от служения гуманитарной науки этатизму и чиновной идеологии к независимому развитию науки как инструмента поиска истины [Гудков Л., Бикбов А., Гавриленко С.]. Переориентация идет совершенно в параллель тому, как все российское общество постепенно получает тенденцию отхода от служения государству и его чиновнику к самостоятельной собственной жизни как самоценности с подчинением государства собственно интересам общества. В целом пожелания и даже ожидания интеграции социальных наук и в частности, социологии, уже прочно присутствуют во взглядах социологов и вовсе не только в России, см., например, требование сближения истории и социологии у Иммануила Валлерстайна [Валлерстайн И., с. 124-127].

Подобная озабоченность нередко имела место и полвека ранее. Например, в психологии. Так, Абрахам Маслоу в 1970 году сказал, что «приоритет средства над целью приводит к чрезмерному дроблению наук», [Маслоу А., 1970/2001, с. 52]. Речь шла о том, что в науке часто специалисты, владеющие инструментами и методами, пытаются доминировать над исследователями, занятыми разработкой собственно областей знаний. Впрочем, с позиции самой теории иерархии потребностей этот феномен вполне объясним. Быть «теоретиком по методу» надежно и безопасно – это аналогично тому, насколько проще быть сапожником при готовых колодках, чем модельером. Во втором случае успех не гарантирован из принципа «найди то – не знаю что». Сам Маслоу как-то заметил

«в американской психологии отмечаются следы опасной тенденции: психологи чаще всего склонны воспринимать реальность как нечто постоянное и дискретное, им проще расчленять действительность на множество отдельных, не связанных между собой феноменов и изучать каждый из них по отдельности…» [Маслоу А., 1970/2001, с.  285].

Последующее почкование в психологии и в социологии на десятки ветвей, между которыми связь постоянно ослабевает или просто исчезла, только подтвердили опасения мэтра.

Автор своей работой с теорией Маслоу, пытается устранить такой недостаток.

1.3. Учет иерархии объектов и их отражение в связи наук

В системном междисциплинарном анализе для таких сложных систем как психика, общество и история, ценным оказывается использование представлений об уровнях материальной среды и их взаимосвязи. Материальный мир природы, увенчанный вершиной – миром социальным – представляет собою постепенно развивающиеся среды (слои) из материальных объектов и структур различных видов материи, которые взаимодействуют друг с другом. Характер взаимодействий мы представляем как законы функционирования таких объектов: возникновение, активность, собственное изменение и гибель отдельных объектов, их экземпляров.

В материальном мире в процессе его спонтанного и закономерного развития возникла и существует особая форма материи – человек. Множество людей образует развивающееся общество. Человек (не зеркально и приближенно) через центральную нервную систему отражает (или моделирует) остальные объекты, процессы, функции и закономерности материального мира, в том числе и объекты самого социального мира (людей, их психику, историю, общество, его структуры и т. д.). Наиболее объективное, хотя и всегда не полное, отражение природы представляет наука – один из важных институтов общества. Она возникает как часть рефлексии социума для целей изучения, использования и предсказания среды. С учетом того, что материальная среда и сам социум изменяются (появляются все новые уровни активности, объекты и т. п.), наука должна развиваться не только вглубь. В ней тоже должны отражаться новые слои и уровни.

В порядке гипотезы мы допускаем и далее имеем в виду, что само мышление человека в части его сознания и его знаний бытовых, тем более, научных, является многоуровневым и строится по слоям. Слои возникают на начальном уровне освоения речи, так и в последующем, при освоении всех достаточно сложных знаний и опыта.

Интересно, что иерархия уровней внутри биологии и социологии (в структуре функций и в порядке формирования и развития – онтогенетически) еще не всегда признается исследователями как общеметодологический принцип. В то же время в развитии, например, даже искусственных объектов этот принцип уже широко внедрен. Например, в системе управления вычислительными сетями – надстройка уровней управления (и исполнения) от физической передачи электрических сигналов вплоть до прикладного уровня (пользователя) насчитывает до шести – семи уровней, и такой подход является классикой. Лучшие представители в сфере биологии и этологии это прекрасно понимают:

Так Николаус Тинберген определяет инстинкт (потребность) следующим образом:

«Я хотел бы предварительно определить инстинкт как иерархически организованный нервный механизм, который восприимчив к некоторым подготавливающим, запускающим и направляющим импульсам как внешней, так и внутренней природы и который реагирует на эти импульсы координированными движениями, способствующими сохранению индивида и вида». (Tinbergen, 1951, p. 112), цит. по [Хекхаузен Х., 2003, с. 71].

Идеология уровней, слоев, и (или) этапов развития является важным системным представлением, которое мы обязаны использовать.

1.4. В науке каузальность объектов определяется объектами уровнем ниже

При исследовании сложных систем в природе приходится использовать связи между целым и его частями. Исследование структуры и причинно-следственных механизмов функционирования системы должно опираться на известный постулат развития, а именно, материя как объект развивается от простого к сложному, от низшего уровня к высшему. Тогда объекты более высокого уровня должны формироваться в природе через объекты ближайшего нижнего уровня – ядерного, физического, химического, биологического, психологического и социального уровней. Например, теория давления газов строится из анализа движения и соударений о стенки замкнутого сосуда молекул газа. Эта идея в относительно общем виде изложена В. Ф. Турчиным [Турчин В. Ф., с. 75] как идея «метасистемных переходов» от объектов одного уровня к следующему. Автор демонстрирует суть реальных и гипотетических переходов в биологии, в мышлении, в истории, хотя ряд этапов можно уточнять. Мы постараемся это сделать позже в части социологии. Здесь мы только активно используем идею об уровнях материи и их взаимодействии.

Таким образом, представление о слоях нейрофизиологических, психологических, социологических, далее с учетом уровней развития общества, уровней этапов развития или истории технологии, культуры и ментальности – все это образует особую технику поиска каузальности и механизмов возникновения, функционирования и возможно, гибели объекта на исследуемом уровне. И потому в поисках причин любого феномена в слое (явлений), исследуемом наукой, мы обязаны учитывать, кроме объектов данного уровня, среду и объекты минимум на один уровень ниже.

Или, иначе, каузальность в определенном слое науки обусловлена активностью и функциями объектов предшествующего уровня. Данное утверждение не является просто редукцией. Никто не отрицает, что с возникновением нового уровня появляются и новые специфические закономерности и функции текущего исследуемого уровня. Тем не менее, в системе или в объекте некоторые функции не могут быть полно поняты без анализа базовых элементов уровнем ниже.

Особенно важным для понимания нового уровня развития материального объекта является исследование процесса возникновения или начального этапа формирования объекта на новом уровне. Многие исследователи, особенно в социальных науках, этим пренебрегают. Обычно в обществе само представление о появлении нового объекта возникает существенно позже возникновения. И момент, и детали появления часто безвозвратно утеряны. Действительно, первое исследование психологического или социального объекта (структуры) как статически данного изначально всегда описательно и не раскрывает его глубинной сути. Оно подобно классификации Линнея, но не достигает уровня Дарвина. Использовать холистические требования типа «объект или система требует, чтобы… для сохранения объекта или целого необходимо…» наука уже давно не признает корректным средством объяснения. В реальности только искусственные системы могут иметь требования и достигать цели, которые  формулируются их создателями – людьми. Аналогично элиты социальных структур тоже создают искусственные подсистемы стабилизации и сохранения систем. Изучение объекта должно, прежде всего, включать поиск и описание причин рождения, возникновения, первичного формирования нового объекта из структурных объектов уровня ниже исследуемого[3]. Кроме того, нередко объекты одного уровня имеют собственную эволюцию. И тогда исследованию подлежат законы поведения объектов и взаимодействия их с внешней средой и друг с другом. В последнем случае важным оказывается поиск и возможное описание границ существования и причин и, по возможности, поиск механизмов гибели объектов, их аннигиляции.

1.5. Системы адаптации и обратных связей

Выбранные нами уровни материальной среды относятся к уровням живой природы. А живые системы, в отличие от неживых, имеют встроенные подсистемы адаптации – внутренние системы прямой и обратной связи.

Наличие адаптивных подсистем, является для нас необходимым элементом структуры таких систем. Более того, в каждом уровне материального мира – психологии, социологии и социальной истории мы должны предполагать множество надстроенных друг над другом различных систем адаптации или координации, управления. Такая иерархия систем управления или адаптации не статична и не изначальна. Такое формирование происходит в процессе развития человека (каждого объекта, т. е. в онтогенезе). Оно идет и в развитии отдельной социальной структуры (то есть в онтогенезе) или в ходе исторического процесса развития подобных структур (то есть филогенетически). Причем можно предполагать, что вышестоящие системы носят характер более тонких и совершенных форм управления или регулирования.

Все сказанное по поводу развития человека как вида имеет отношение и к развитию его биологической составляющей, включая функционирование центральной нервной системы и нейрофизиологию вообще. Оно имеет отношение также к развитию его отдельной важнейшей чисто видовой (социальной как человека) сферы – психических функций – психики в целом, как в онтогенезе, так и в истории общества. Этот же принцип, мы предполагаем, должен существовать и в отношении отдельной психической функции – мотивации человека.

1.6. Потребность общей модели мотивации для работы в социологии

Социальные отношения намного сложнее, чем броуновское движение, но природа социальных структур и, например, стратификации и т. п. могла бы строиться с учетом законов поведения отдельного, обычного человека. Этот принцип успешно применялся уже в политической экономии, где многие выводы (в основном по поводу обмена) строились на основе придуманного и так называемого «человека рационального». Наша ситуация являет собой более общий случай. Мотивация человека сложнее области отношений обмена продуктами труда и использования частной формы собственности.  Наилучшим результатом стало бы построение  обобщенной модели психологии мотивации просто человека «на все времена», т. е. модели (мотивации) человека, годного и для неолита, и для капитализма. Не утопия ли это? Такая возможность на практике давно демонстрируется: достаточно усыновить грудного младенца из Африки или Тихоокеанских островов в европейской семье.

Теперь о социуме и о человеке. Известно, что для построения модели газа и давления не было необходимости иметь теорию расчета индивидуального движения каждой из молекул газа. Так же и с человеком. Мы прекрасно понимаем, что общая модель индивида не позволяет прогнозировать поведение отдельного человека. Действительно, прежде, чем заниматься прогнозом индивидуального человека с его предпочтениями и целями, необходимо построить прогноз поведения среднего обобщенного человека, прогноз, исходящий из его средних обобщенных потребностей. И только на этом фоне общей или «генеральной» теории следует начинать искать и строить теории частные, например, теорию современного человека, дифференциальные теории поведения отдельных типов людей или людей с явно выраженными типами социального опыта и реагирования, которые дадут нам более реальную картину мира. Все исследователи, обогащенные знанием статистики и законов больших чисел, понимают – говорить об индивидуальном прогнозе поведения человека всегда дороже, чем делать общий социальный прогноз. Это, примерно, так, насколько сложнее предсказать секундные порывы ветра в ближайший час на данной теннисной площадке в сравнении с прогнозом погоды в пригороде Санкт-Петербурга на завтра.

А требуется ли изучать потребности отдельного человека и с учетом его личных особенностей? Верна ли парадигма изучения конкретного при отсутствии представлений об общем? Зачем это? Чтобы предсказать, как будет себя вести один президент, один миллионер или один преступник? Стоит ли наука такой роскоши, если для прогноза поведения или предпочтений единственного частного лица нужны годы изучения его личности? Мы говорим об изучении не в смысле, что человек любит в еде, как привык одеваться, а каковы его моральные ценности, истинные представления о мире и о политике, его философские предпочтения. И вместо такой роскоши «влезания в душу» и систему ценностей личности, может быть, лучше просто ограничить сферу действия и возможности очень важного для нас человека? Ограничить его опасность и значение для нас так, чтобы его личность не вызывала у нас позже потребностей изучать его «подноготную» (это от пыток в нашей прошлой истории), чтобы нам этого не было нужно, не было «кровно» важно? Ограничить его власть законами и социальными противовесами и другими центрами власти?

Так, давайте, вернемся к задаче, которую можно решить сегодня – к теории общего и социального homo sapiens. Давайте сделаем это вместо тщетного в течение полутора столетий решения задачи более позднего и более высокого уровня – задачи построения теории личности.

Нам нужна модель психологии человека обычного и на «все времена». Нам хотелось бы говорить прежде не о современном человеке в европейском обществе или о человеке российского общества[4], а просто о человеке, родившемся в произвольном обществе произвольной культуры и цивилизации, или о человеке прекультурном, например, времен неолита. Если такой модели психологии в целом не существует, то нужна модель хотя бы части психологии, независимой от культуры, или, как говорят в математике, «инвариантной к культуре». Если такая возможность или модель существует, то объяснение активности и действий обобщенного человека в различных социальных и исторических ситуациях будет определяться теми типовыми мотивами, которые можно пытаться построить для такого обобщенного человека – мотивами как функциями социальной, экономической и даже ментальной среды. И в этом и состоит цель общей теории мотивации человека в момент, когда у нас имеются только разрозненные фрагменты отдельных типов мотивации (разных экземпляров или типов личностей). И мы постараемся такую работу выполнить.

1.7. Прототип модели существует – это теория Маслоу

Для построения модели человека общего у нас среди уже известных теорий мотивации существует особая теория – иерархия потребностей Маслоу, которая настолько необычна, что вводит в ступор значительную часть психологов, особенно раздела социальной психологии. Наш анализ показывает, что в российских учебниках социальной психологии о теории Маслоу вообще почти не говорят.

А мы можем в первом приближении сказать, что именно теория иерархии потребностей Маслоу отвечает указанным в нашем анализе принципам иерархии развития биологического и социального, потом личного, т. е. послойного развития человека как объекта – теория имеет или отражает иерархию в развитии человека. И это не может вызвать никаких общих, хотя вызывает ряд частных, в деталях, возражений. Ибо совершенно ясно, что младенец сначала только ест, пьет и спит. И, только позже, он боится, учится говорить, общаться, бороться за место под солнцем и творить. Мы предполагаем, что структура иерархии потребностей Маслоу может дать решающее преимущество, поскольку образует ограничения порядка формирования потребностей – источника возникновения целей человека (целеполагания). Сама теория Маслоу как порядок, или как гипотеза порядка, вероятно, и является скелетом (или будущей основной) системы возвышения и развития психологии обобщенного субъекта как движения от биологического к психологическому и далее к социальному. В основе поведения человека лежат его потребности. Их начало положено биологией, но некоторые потребности постепенно переходят в культурную плоскость. Мы предполагаем в исследовании, что они определенным образом остаются всегда потребностями, т. е. сохраняют частично свой биологический механизм как подложку и как общий независимый от уровня культуры порядок (иерархии), хотя одновременно в жизни каждого индивида приобретают какие-то особые параметры в зависимости от личного опыта.

В силу своей простоты система Маслоу кажется непригодной к практическому использованию. О ее критике, реальных достоинствах и недостатках мы будем говорить позже. В чем же дело? Реальное применение психологии как прикладной науки не создало в момент ее создания потребности в общей теории. Дело в том, что психология сформировалась как часть медицины и занималась душевными расстройствами. Позже, в XX веке, прагматизм растущих организаций и производства повлек развитие частных или дифференциальных теорий мотивации человека. Например, в бизнесе нужно мотивировать к труду слой отдельных и достаточно высокооплачиваемых людей (бухгалтеры, служащие, молодые предприниматели в развивающихся странах). А заинтересованность в результатах труда работников низкой квалификации обеспечивается обычно сдельной оплатой труда. Отсюда и само внимание психологов – специалистов по мотивации – на исследование отдельной личности с ее отличиями от других людей было направлено к различению мотивации квалифицированных работников. Общее исследование мотивации человека в целом оказалось не востребованным и соответственно не развитым. Так в науке патология, дифференциальная психология, мотивация личности стали развиваться без общего представления о норме среднего индивида. Телега оказалась впереди лошади. Для других наук такая ситуация была бы просто невозможна. Разве изучал бы Линней внутривидовые отличия в биологии прежде, чем описал бы сам вид в его нормальных средних характеристиках и в отличиях от других видов[5].

Теперь, возможно, наступил момент, когда недостаток можно устранить. У нас в руках теория иерархии потребностей Маслоу.

1.8. Интеграция теорий как принцип апробации общей теории

Одним из ведущих и возможно самым важным из критических замечаний к теории Маслоу является указание на отсутствие экспериментальной проверки теории. Формально это, вероятно, так. С другой стороны, автор и его последователи могли бы поднять на смех критиков по поводу замечаний – порядок почти каждой пары соседних потребностей, за исключением потребностей верхнего уровня, практически тривиален (ясен исходя из здравого смысла).

Вероятно, истина состоит в том, что, и это наша гипотеза по поводу «отсутствия» проверки, такая проверка не принесет лавров исследователю. Например, доказывать очевидное, доказывать, что человек не может жить без пищи, доказывать, что голодный человек не может думать о завтрашнем дне – доказывать все это, вероятно, не слишком увлекательная цель для исследователя в науке. Нет смысла убеждать кого-либо и в том, что уважению всегда предшествует общение и принадлежность, или, что забота о запасах и жилье, о материальной безопасности следует не раньше утоления жажды и минимальной сытости. У теории, правда, есть свои проблемы. Мы позже укажем недостатки этой теории в чужих оценках и недостатки, обнаруженные нами. И мы будем корректировать теорию.

Но формально теория рассматривается как спорная, а некоторыми как бесполезная. И ощущение второго, очень возможно, влияет на мнение о первом. Порядок потребностей мы еще раз будем подробно анализировать. Но доказательство значения теории мы хотим построить на основе и ее полезности. И в данной работе мы предлагаем первый, возможно, самый оригинальный, а может быть и неизвестный еще метод апробации этой общей (по нашему мнению) теории. В этом методе, мы, вероятно, расширяем логику Карла Поппера в части выбора наилучшей теории среди альтернативных теорий (Т1 или Т2). Теории по Попперу оцениваются по извлечению из теорий следствий и анализа того, что они дают. По характеру следствий мы судим, подтверждается гипотеза-теория или нет. Например, дана проблема P и теория T для решения проблемы. Мы говорим, что если теория верна, то должны следовать p1, p2 … следствия, подтверждающие на практике эту теорию. Их отсутствие должно свидетельствовать об обратном [Реале Дж., Антисери Д., с. 665-666].

Действительно, у гуманитарных наук имеется своя специфика – изобилие мнений и не точных знаний, моделей или теорий, часть которых пока не верифицирована, не проверена (не валидна), но имеет оценочный характер.

Уже развитые и используемые теории или модели мы представляем как множество практик (применения теории). Единичная (не общая) теория выступает как частичный факт или как обработанная в модели группа фактов (биологической, психологической, социальной) действительности. Такая факт-модель, иногда осложненная ошибками исследования, ошибками обработки и ошибками определения границ применения, отражает фактический материал. И поскольку она не опровергнута прямо и принята к использованию в научной практике, то пригодна к рассмотрению нами и как эмпирическое представление (в мышлении других исследователей). Короче, она частично отражает реальность.

В системном анализе, в работе с объектами, которые представимы теориями, верными только частично, мы можем принимать несколько иные правила игры, чем в точных науках, где границы моделей более ясны.

Подобные теории мы рассматриваем, как суждения, неявно содержащие истину или «частично истинные». Именно потому они не опровергнуты полностью и используются [Ядов В. А., 1995]. Некоторые из них верифицировались с помощью экспериментов. Другие использовались на практике. Третьи не опровергнуты, потому, что не противоречат общим интуитивным представлениям специалистов, а, следовательно, прошли экспертный контроль. Мы используем эти теории поэтому, как условный фактический материал, когда отстаиваем общность некоторых положений иерархии потребностей Маслоу.

Таким образом, мы получаем множество относительно простых идей или моделей как частично верифицированных суждений. Из них мы можем пытаться строить цельную картину более просто организованную. При этом мы утверждаем свое право отбрасывать теории-фрагменты или осколки, не укладывающиеся в цельную схему до поры их уточнения или лишения лицензий на истину. Тем самым, можно попробовать сформулировать правило puzzle – мозаики. Сложить цельную картину из множества частично верных обобщений и моделей – это вполне рациональная работа для современных системных аналитиков, находящихся снаружи проблемных границ сказки о «Снежной королеве».

Общая цель – состоит в том, чтобы создать систему. У нас имеются логические и частично эмпирические основания считать теорию Маслоу общей теорией психологии, которая удобна во многих макроприложениях. Наша конкретная цель состоит в том, чтобы проанализировать возможность представления теории Маслоу в роли общей теории (первого верхнего уровня сложности). Чем больше различных моделей укладывается в предлагаемую общую схему (Маслоу), в общую теорию, которая уже, как мы утверждаем, существует, но не признана общей, тем надежней наш вывод о ее ценности (на множестве теорий). При этом мы вовсе не исключаем нашего права на коррекцию и самой общей теории Маслоу. Критерий коррекции – тот же – именно объединение множества теорий с более четкими границами их применения.

Итак, с позиций выбора лучшей по критерию Поппера теории вместо набора уже имеющихся теорий Т1, Т2…ТN мы предлагаем такую единую теорию Т0. Из нее могут следовать ранее изолированные и независимые теории Т1, Т2…ТN. Могут следовать или взаимно и непротиворечиво стыковаться и взаимодействовать. Тогда мы считаем, что приведенные гипотетические основания включения каждой отдельной теории к теории Т0 являются множественными аргументами истинности Т0. Все следствия частных теорий тогда будут и доказательствами приемлемости теории Маслоу.

Однако, основную ответственность за доказательство утверждаемой последовательности возникновения потребностей в теории Маслоу (гипотезы порядка) в этой работе мы берем на себя (прежде всего, речь о трех высших уровнях).

В реальности с апробацией и применением теории Маслоу не все так плохо. Например, в США, в двухнедельном курсе ухода за пациентами, в первый день и час занятий, слушателям уровня будущих санитаров предлагается познакомиться с теорией «пирамиды» Маслоу. Слушателям указывается на важность учитывать появление тревоги пожилых пациентов при смене обстановки (переезде) и при смене работника и других условий ухода за ними (потребность в безопасности). Другими словами, там, где уровень удовлетворения потребностей опускается ниже к «началу-концу» жизни, теория Маслоу работает без надстроек, которые должны учитывать тип личности, отличия личностей друг от друга. И апробация теории для применения никого не волнует. Наоборот, ее используют для выработки и подкрепления простых практик медперсонала.

Частично подтверждение порядка потребностей Маслоу на высших (трех) уровнях мы будем позже представлять в наших других работах по интерпретации истории земледелия до возникновения коммунальных городов в Европе. Здесь экономические процессы сопровождаются изменениями ментальности населения на длительных периодах. Возможность использования такой доказательной базы продемонстрировал сам Дэвид Макклелланд в своей работе «Мотивация человека», в разделе «Мотивационные тенденции в обществе» [Макклелланд Д., с. 456-520], где демонстрировал свои выводы по теории феномена «достижения», «власти» и «аффилиации» (эмоционального позитивного контакта в общении). Уже в последние месяцы мы обнаружили работу политолога Н. А. Баранова, где теория Маслоу применяется в отношении анализа ментальности российского общества [Баранов Н. А.].

 

1.9. Используемые принципы в целом

Таким образом, в этом разделе мы представили основания для вторжения в сферу психологии и указали на известный кризис этой и ряда смежных гуманитарных наук. Мы начинаем изложение результатов работы по теории Маслоу, опираясь на ряд общесистемных положений кибернетики и философии науки:

-       многоуровневый или иерархический по типу характер развития материи и (ее отражения в науке);

-       признание принципа каузальности такого развития как парадигма построения науки;

-       учет базовых объектов нижнего уровня (наук) при формировании теории и в анализе проблем в науке изучаемого текущего уровня;

-       учет адаптивных свойств материальных объектов в исследуемой области материальных объектов;

-       отсутствие общей теории мотивации человека;

-       наличие большого числа отдельных (или фрагментарных) теорий поведения или мотивации человека в различных ситуациях или различного типа поведений в связи с различием опыта или жизненной истории индивидов;

-       потребность иметь теорию, которая представляет поведение среднего и нормального человека в основном спектре жизненных обобщенных ситуаций;

-       учет того, что такая теория (Маслоу) гипотетически уже существует, но имеет ряд критических замечаний;

-       предложение к объединению всех теорий в связанное целое при исправлении или коррекции теории Маслоу и с формированием системы проверки или апробаций этой теории;

-       предложение нового принципа апробации общей теории количеством частных теорий, которые ей не противоречат и с ней стыкуются.

Психология